Женщина не может не лгать и не фантазировать.

Уже во второй раз театр «Ленком» щедро «все оплатил» в Самаре! Снова наш город принимал знаменитых московских гостей. «Звездное» содружество - Александр Збруев, Инна Чурикова, Олег Янковский - на сцене самарской филармонии вновь показали самарцам французскую комедию по пьесе Ива Жамиака в постановке эстонского режиссера Эльмо Нюганена «Tout paye, или Все оплачено»... Кассовый успех спектакля и умопомрачительная игра любимых всей страной актеров превратили заигранную бульварную пьесу в настоящий театральный хит! Об этом и о многом другом мне удалось побеседовать с исполнителем одной из центральных ролей Александром Викторовичем Збруевым.

-Александр Викторович, вы совсем недавно были в Самаре именно с этим спектаклем. Что-нибудь изменилось с вашего прошлого приезда?

- Вы знаете, я в прошлый раз запомнил многие лица, сидящие в зале. В этот раз - я снова их увидел практически в полном составе! Разве это не показатель? В этот раз мне удалось подольше погулять по Самаре. Резонанс - полный! В прошлый раз мы приезжали в ваш город зимой, а сейчас в России - жаркое лето! Набережная ваша - класс! Ее, по-моему, и за целый день едва ли обойдешь от начала и до конца. Я получил хороший заряд радостных эмоций. И это очень помогло мне в воплощении образа моего героя.

- В спектакле ваш персонаж художник-любитель рисует картину и дарит ее герою Янковского, дабы доказать, что не все в этой жизни продается. Сейчас в современном мире на первый план выходят деньги. И отношения между людьми стали гораздо более прагматичными, жесткими, с четким прицелом на выгоду...

- А так всегда было. Человек и раньше искал выгоду в дружбе, в деловых отношениях. При советской власти большое значение имела карьера. Люди ради этого вступали в коммунистические партии. Даже в нашем коллективе молодые актеры пытались   обзавестись партийными билетами, чтобы не было задержек со званиями, а секретарь партийной организации считался одним из первых лиц театра и решал, кому из нас можно ехать на зарубежные гастроли, а кого лучше придержать. Мы всегда находились и находимся до сих пор в своем внутреннем рабстве. Мы только делаем вид, что свободны, а ту свободу, которую нам якобы подарили, используем грубо и не по-людски.

- Вы так остро реагируете на подобные жизненные перипетии. Теперь я понимаю, почему во многих ролях в вас присутствует некая внутренняя боль... Мне всегда казалось странным, что при такой лучезарной и открытой улыбке вы, тем не менее, производите впечатление замкнутого человека.

- Да, вы правы. Я закрытый человек. Актер, когда репетирует или играет, внутренне «раздевается», рассказывая о своих самых интимных вещах. Это то, что я могу себе позволить в жизни только с очень близкими: матерью, детьми... А тут я должен делиться своим сокровенным с совершенно чужими людьми.   Поэтому хороший партнер, понимающий и чувствующий меня, очень много значит для творчества. Это только на первый взгляд кажется, что профессия артиста такая легкая и состоит сплошь из аплодисментов, букетов и света прожекторов. А я бы сравнил ее с трудом молотобойца или спортсмена-альпиниста, когда достаточно одного неверного шага - и ты сорвешься, упадешь. А падать с большой высоты крайне опасно - можно уже и не встать.

- Во многих статьях читала, что вы не любитель давать интервью.

- Верно. Я стараюсь никого не впускать в свою личную жизнь и практически никогда не рассказываю ни о любимой женщине, ни о своей дочери Наташе. Еще я всегда был против семейных актерских фотокарточек, участники которых предстают в каких-то исторических костюмах, с женой, детьми, собаками. Все это выглядит показушно и пафосно.

- Как часто романтические отношения в театре и кино перетекали в вашу личную жизнь?

- Конечно же, когда ты снимаешься в кино, работаешь в театре в каком-либо спектакле, то симпатии между партнерами, так или иначе, возникают. Это называют кинороманом или же театральным романом. Так устроена наша жизнь. Я думаю, что если подобные «вспышки» объединяет исключительно творческая работа - когда она закончится, завершится и роман. По крайней мере, у меня так происходит всегда.

- Какую роль в вашей жизни играет любовь?

- Любовь очень многое определяет в жизни человека. Любовь - это и счастье, и несчастье, и необыкновенные катаклизмы, которые происходят с человеком. Без любви, мне кажется, человек не может ни жить, ни существовать. И если ему не дано испытать это чувство, я думаю, что этот человек глубоко несчастен.

- Вы верите в любовь к одному человеку на протяжении всей жизни?

- В любовь к таланту - верю. А в вечную любовь - нет. За редким исключением: когда у человека есть какие-то проблемы, комплексы. Мы же не знаем всех секретов, а женщины умеют их держать особенно. Ведь любовь возникает довольно часто, и никаких инъекций против нее нет. Да и нужно ли ей сопротивляться?! (Улыбается.)

- Есть в женщине что-то, чего вы категорически не воспринимаете?

- Не принимаю то, что есть в каждой женщине. Просто так исторически сложилось, что мужчина - добытчик. Добытчик огня, денег. А в женщине больше природы. И мы, мужчины, иногда вмешиваемся, стараемся разрушить и, бывает, разрушаем эту природу. Этого не следует делать. Нам иногда даже не стоит стараться понять женщину, потому что она - часть этой самой природы. Потому в отношениях с женщиной всегда приходится с чем-то мириться.

- С чем, например?

- К примеру, с тем, что женщина не может не лгать и не фантазировать что-либо. Она всегда готова к случаю, который может привести к предательству. Вы со мной можете не соглашаться, но я наблюдаю это в жизни. И что бы ни говорила любая женщина без исключения, даже глубоко мною уважаемая женщина-мать, все равно прекрасные создания готовы к тому, что им наметила природа, что она им диктует. Нам это не нравится, но что поделаешь - такова природа. Часто женщина ведет себя обескураживающее. У нее в душе всегда есть запасная дверца, через которую она запросто может выскочить. Каждый мужчина об этом знает, и я не исключение.

- Александр Викторович, а вы могли бы мир, в котором мы все живем, назвать сугубо мужским?

- А мы и так живем в мужском мире. Миром правят мужчины, но при непосредственном участии женщин.

- Да, и иногда женщины просто-напросто вынуждены подстраиваться под этот мир, который бывает к ним жесток. Может быть, именно поэтому у женщины такая природа?!

- Возможно. Но и мужчины же тоже   иногда   подстраиваются под женщин. Просто так получилось, что мужчины своими мышцами отодвинули женщину немного на второй план.

- А к женщинам-автомобилисткам как относитесь?

- Крайне уважительно. Знаю по собственному опыту, что женщины в большинстве случаев очень осторожно и осмысленно водят машину. Это раньше был такой стереотип, будто женщины и руль - две совершенно несовместимые вещи. Сейчас это заблуждение стерлось и уступило место прогрессу. Женщины - они же очень нежные существа. Потому и автомобиль свой холят и лелеют, в том числе в пути, в движении. Нет, есть, конечно, «шумахеры в юбках», я не спорю! Но это уже совсем другая история. (Смеется.)

- Александр Викторович, тема нашего июльского форума - одиночество. Я слышала, что вы называете себя «публично одиноким человеком». Что хорошего в одиночестве, пусть даже и публичном?

- Публичное одиночество - это состояние души. Вот ты идешь или едешь в машине, а вокруг тебя люди. Ты сам по себе, они сами по себе. Ты можешь наблюдать за ними, но не общаться. Ты полностью абстрагируешься от всего и уж тем более на их гавканье не отвечаешь «гав». Вокруг нас много всего негативного. И я просто стараюсь не подключаться к тому, что меня раздражает, что вообще против моей структуры. И меня устраивает мое публичное одиночество. Мне в нем удобно, хорошо и уютно.