Александр ЗБРУЕВ: "Современные сериалы напоминают мне очередь за пивом"

Не верится, что ему за шестьдесят. Народный артист Збруев активно снимается в кино и играет в театре. Владеет рестораном "ТРАМ" и скоро откроет второй. Поклонницы просят у него автограф и провожают до дома. В конце концов, Александр Викторович просто замечательно выглядит. Но при этом утверждает, что актер не может быть счастливым и все хорошо никогда не будет. Может, лукавит?

- Александр Викторович, правда ли, что вы отказались выходить на сцену, когда начались военные действия США в Ираке?

- Да, действительно, был такой момент, за который мне пришлось поплатиться. Просто когда я предложил своим коллегам отказаться от выступлений, чтобы поддержать антивоенную компанию, нашлись непорядочные журналисты, которые написали, что я сделал это в рекламных целях, чтобы привлечь внимание к себе, к своей работе. То есть люди даже не удосужились поразмыслить над тем, нужна ли она мне, эта реклама? Я просто сторонник мирных решений конфликтов в любых ситуациях, я категорически против войны. Но люди вот так все взяли и перевернули...

- Но ваши попытки возымели какие-то действия?

- Нет, к сожалению. Просто отменять спектакли многим людям было невыгодно. И я один не мог противостоять той глыбе, которая накатилась. Но, думаю, если бы угроза стояла не перед народом Ирака, а перед нами, нашей страной, действия мои и моего окружения были бы более активными. Не дай бог, конечно.

- Если вы сейчас начнете говорить о любви к родине, у нас просто патриотическое интервью получится...

- Да нет, я вообще считают, что я ничего глобального для нашей страны не сделал. И смело заявляю об этом, в отличие от многих тех же политиков, которые кричат, что они отдались целиком родине. Не верьте! Раньше я много мечтал. Я столько мечтал, но все мечты превратились в прах. Родина нам недодала, недоплатила, не отдала, зато столько забрала... Она в долгу не только перед моими отцом и матерью, дедами. Уже сейчас она вся в долгах перед моими детьми и перед праправнуками. Поэтому о какой любви к Родине может идти речь? Что любить - березки, что ли? Зараженные реки, отравленную рыбу, кислотные осадки, радиоактивные выбросы? Ведь все это тоже Родина! К моему великому сожалению, Родина никогда не приносила мне большой радости. От этого я и страдаю. В нашей стране нет даже особого отношения к таланту. У нас его не растят. А если и встречаются истинно талантливые люди, то они быстро забываются. Сколько уже забыто прекрасных режиссеров и актеров! Так что не настаивайте, чтобы я сказал слово "люблю" в отношении нашей Отчизны. В былые времена, возможно, политика в меньшей степени интересовала актеров. Но сегодня в нашей стране с открытыми ранами живут практически все. И потому от действительности не скрыться даже за кулисами театра.Хотелось бы, чтобы мы наконец-то начали выздоравливать. Слишком уж много пороков в нашем обществе, в нашей жизни. Пожелать ничего не могу - потому что не знаю что. Надеяться - это тоже слова. Работать - бессмысленно. Все работают. Не знаю. Может, это не наше время? Мы не вписываемся в цивилизацию. Не умеем цивилизованно существовать. Надо идти вперед, а мы, как мне кажется, топчемся на одном месте. Поэтому я и вздрагиваю по утрам, когда включаю приемник или открываю газету.

- Но в нашей стране вы ощущаете себя комфортно?

- Нет.

- Ну хорошо. Но есть в этой стране уголок, где вам уютно?

- Есть. Машина. В авто, когда никого нет рядом, когда я один, я чувствую себя прекрасно. Или когда я иду по Москве, без всяких планов и задач, при погоде, которая мне приятна. Ну и уж совсем редко - когда я один дома, никого нет, и я пытаюсь кулинарить...

- О, да вы любите готовить?

- Нет! Не умею и не люблю. Но иногда так бывает, что появляется желание взять в руки кулинарную книгу, найти какой-нибудь рецепт и что-нибудь изобрести. Правда, большинство моих проектов заканчиваются неудачно и уплывают в глубины унитаза... Кстати, предвидя ваш очередной вопрос, в магазины я сам никогда не хожу. Никогда! При виде очереди меня аж в дрожь бросает, так что это не для меня. Меня не то, чтобы злит это... Меня бесит, почему все вдруг решили пойти в магазин тогда же, когда и я?!

- А что еще, кроме очередей, может вас разозлить?

- Чувство собственного бессилия. Когда понимаешь, что ничего не можешь поделать - остается только прийти домой и выпить стакан водки. Но вообще я непьющий.

- Александр Викторович, в последнее время все больше известных людей заявляют о том, что не имеют друзей. Чаще возникают разговоры не о преданности, а о предательстве. Почти невозможно уже представить ситуацию, чтобы кто-то приехал к тебе ночью, потому что с тобой стряслась беда. Нынче, по-моему, каждый в своей скорлупе...

- Когда-то всех своих товарищей в арбатском дворе я легко называл друзьями, потому что знал: на них можно надеяться, они не предадут, это - моя защита. Теперь у меня есть добрые приятели, коллеги, с которыми сложились хорошие отношения. Но - не друзья. Актерская профессия ведь особенная. Здесь постоянно возникает вопрос: "Почему он, а не я?" Здесь нормой становятся такие человеческие качества, как самолюбие, ревность, честолюбие, тщеславие, даже зависть. Обладая ими, сложно приобрести друзей. Мне, к слову, непонятны разговоры о белой и черной зависти. Ерунда все это. Зависть, она и есть зависть. Хотя, может, дело и не в профессии. Вы правы: сегодня каждый надеется только на себя. Мы перестали доверять окружающим. Потом, нас всех (в частности, мое поколение) так часто предавали, что я уже и не рассчитываю встретить человека, который мог бы быть моим другом. К тому же с возрастом становишься более требовательным к тем, с кем общаешься. Ждешь защиты, помощи, а часто получаешь... равнодушие. Мне кажется, сегодня люди уже не ищут себе друзей.

- Может, нам просто свойственно кидаться в крайности? В школе учили: на первом месте должны быть общественные интересы, а не личные. Теперь все наоборот - люди поняли, что нужно жить для себя, для своей семьи.

- Ну, на меня-то это не распространялось, я ведь не был ни пионером, ни комсомольцем. И всегда лучше чувствовал себя вне коллектива. Объединить с кем-то из ребят меня мог спорт, футбольное поле, девчонки, за которыми мы вместе ухаживали.

- Да, времена были уже другие, но цензура-то осталась. Свободы слова еще не было. Ты кем-то откровенничал, высказывал свое мнение, а те, от кого зависела твоя карьера, не хотели этого терпеть. Я ведь очень сдержанно отношусь к своей родине. Наверное, это чувствовалось.

- Вам не прощали ваших отказов вступить в КПСС?

- Конечно. А когда мне в очередной раз предлагали вступить "в ряды", я прямо говорил: "Вам что, напомнить, как расстреляли моего отца? Или как сослали в Рыбинск мать со мной, грудным ребенком, на руках?.. И вы думаете, после этого я буду бороться за интересы коммунистической партии?.." - Два других факта вашей биографии - отказ сотрудничать с КГБ и 7 лет безработицы в Ленкоме - связаны по времени? - Не помню. Но надеюсь, между ними не было ничего общего. Не хочется говорить банальности о зависимости профессии, однако от того, видит ли тебя главный режиссер в очередном спектакле, доверяет ли он тебе, хорошо ли к тебе относится, зависит твоя судьба в этом театре. К слову, когда мне долго не давали новых ролей, в Ленком приходили письма от поклонников, которые спрашивали: "Почему не играете? Может, надо написать вашему главному?" Смешно... Хотя многие талантливые люди погибли из-за того, что не играли или играли совсем не то, что соответствовало их таланту. Но много и актеров средних способностей, которые случайно забираются на самую вершину.

- Случай вообще-то много значит в вашей профессии?

- Значит. Если ты находишься в нужном месте в нужное время. И если ты к этому случаю готов. Не верьте рассказам о том, что актера остановили на улице и предложили главную роль в Голливуде. Так не бывает.

- Почему вы не ушли от Захарова, который 7 лет не видел вас в своих спектаклях? Почему не попытались поискать счастья на стороне?

- Нет, ну, у меня был старый репертуар. Я снимался... Может, отчасти из-за кино почти ничего не сыграл в театре. Абсурд! Работаю в театре 40 лет, а роли можно пересчитать на пальцах. Были спектакли "Мой бедный Марат" Эфроса, "До свидания, мальчики" по Балтеру. Но сто лет назад. Разве что старшее поколение помнит. Из последних ролей самая значительная - Клавдий в "Гамлете". Остальное - вторые и третьи роли. Я вообще убежден, что актер не бывает счастливым. Он может быть удовлетворен своей работой. Не больше. Я не фанат, у меня нет такого: дайте мне это сыграть, дайте то. Но как любой артист, тщеславен и честолюбив. Поэтому, когда узнаю, что меня нет в хорошей пьесе, в которой хотел бы сыграть, огорчаюсь. Проходит время, и вдруг ловлю себя на мысли: а ведь хорошо, что я не занят в этом
спектакле, есть свободное время, возможность сниматься. Хотя... Без ложной скромности скажу: и в театре, и в кино мог бы сделать значительно больше.

- Вы как-то заявили, что кинематографа сегодня нет. Тем не менее, продолжаете активно сниматься. Наступаете на горло собственной песне?

- Нет того старого, настоящего кинематографа с хорошей экономической основой, когда ему помогало государство, он приносил колоссальные доходы стране, был прокат. Сегодняшние съемки 20 серий за 3 копейки нельзя назвать искусством. Это чистый бизнес. Что сейчас показывает телевидение? Не "Вести", а криминальные вести, не "Новости", а криминальные новости. То же самое с фильмами: на всех каналах одни и те же лица, интерьеры, машины, события. А если не те же, то очень похожие. Настоящее полнометражное кино сегодня делают несколько человек, в частности Сергей Соловьев, у которого я недавно снялся в картине "О любви". Ощущение было - как будто вернулся в наш старый кинематограф. На павильоны, сделанные художником Ивановым, приходили любоваться все режиссеры "Мосфильма". Павильоны такого качества, вкуса, эстетического восприятия строили Тарковский, Бондарчук... Сейчас подобное - редкость. В
основном господствуют подделки. Я с пониманием отношусь к "Каменской","Ментам"... Но смотреть это не могу. Недавно Витя Раков попросил: "Александр Викторович, выходит новый филм "Закон". Посмотрите, пожалуйста, хочется знать ваше мнение". Спрашиваю: "А что за картина?" - "20 серий"... Конечно, я посмотрю немного, чтобы понять, как работает мой товарищ. Но сам фильм меня не интересует.

- Что вы скажете Вите Ракову, если картина не понравится?

- Да он сам все понимает и с трудом на такие вещи соглашается. Жить-то как-то надо. Ужасно, если актера не узнают на улице, если зритель приходит в театр и спрашивает, глядя на сцену: "Кто это?" В этот момент артист теряет что-то очень важное.

- Во время нашей беседы здесь, в "ТРАМе", я сам убедился в том, что прохожие узнают вас, здороваются. На вас ходит зритель... Словом, мне кажется, вы лукавите, когда говорите, что если бы начали жизнь сначала, то ни за что не стали бы актером.

- Не стал бы. А что хорошего дала мне профессия? Узнаваемость? Это тщеславие.

- Неужели даже роль Ганжи не принесла дивидендов?

- Принесла. Были еще "Мой младший брат" по Аксенову, "Два билета на дневной сеанс", "Одинокая женщина желает познакомиться", "Ты у меня одна", "Бедная Саша". Вроде и фильмы популярные, и зрителя зацепили. Но снимался-то я значительно больше. А среди картин нет такой, с которой бы ассоциировалось мое имя. У Самойловой есть "Летят журавли", у Кузнецова - Сухов. А попросите вон девушку назвать мои фильмы. Дай бог, один-два вспомнит. Ну, не взлетел я высоко!..

- Хотя где сейчас Самойлова и Кузнецов и где - вы? Они сидят без работы, а вас не уговорить на интервью - так заняты.

- Тут вы правы. Удивительно, как все изменилось в нашем мире! Раньше была группа артистов - Крючков, Алейников, Борисов, Андреев, которые не могли не сниматься. Сегодня средний режиссер, боясь приглашать высококлассного актера, просит ассистента: "Найдите кого-нибудь, похожего на N..." Может, я ошибаюсь, но у меня сложилось такое впечатление. Иначе почему не снимается Олег Стриженов? Да, он изменился, у него теперь другое лицо, другая фактура. Но этого актера поцеловал Бог. Он сделал такое в кино, что должен сниматься и сниматься. А почему нет на экране Самойловой?! У нас забывают талантливых людей. Нет настоящих агентств. Казалось бы, зачем Де Ниро или Дастину Хофману агенты? Их и так все знают и приглашают. Однако именно агентство о них заботится, оно продолжает подыскивать им работу. В России хорошие актеры в возрасте - брошенные люди. Разве что режиссер увидит кого-то в телепередаче:"Ой, смотри, жив курилка! Да и выглядит хорошо, а ну-ка, вызовите его..." Грустно.

- Это правда, что, когда вам не дали "Нику" за фильм "Ты у меня одна"...

- ...Я заплакал, да. Мне было чудовищно обидно... Нет, нет, не возражайте, это была моя "Ника"! Точно! Другие номинанты были явно слабее... К сожалению, иногда премии присуждаются необъективно. Потом, правда, я получил свое на "Кинотавре" - приз за лучшую главную роль и в этой картине, и в "Бедной Саше". Для меня эти премии ничего, в сущности, не решают, зарплату в театре не прибавят. Но, во-первых, обидно, что хорошо сделанная тобой работа остается незамеченной. А во-вторых, есть общественное мнение.

- Вот уж не поверю, что оно имеет для вас значение.

- Как создается это мнение, известно вам, мне. Людям, которые приходят в театр, это неведомо. Поэтому, если в программке перед фамилией стоит словосочетание "народный артист", зритель подсознательно начинает смотреть на тебя другими глазами.

- Вам-то грех жаловаться. Зрители ведь любят артиста Збруева.

- Да нет этого! Тщеславие всe! Прошел мужчина, поздоровался со мной. Приятно? Да. Не более. К сожалению, актерская специализация очень узкая. Мы все находимся словно в танке. Вроде бы ты должен быть образованным человеком, понимать музыку, живопись, литературу, хотя бы раз в три месяца бывать в консерватории, в музее. А выясняется, сегодня это совсем необязательно. Теперь главное - быть в нужное время в нужном месте.

- И умным актеру быть необязательно?

- О чем вы говорите?! Ум, может быть, даже мешает. Ведь думающий актер на сцене и в жизни - это два абсолютно разных человека. Многие очень известные люди не были умными, но при этом были суперталантливыми актерами.

- Сейчас у вас в Ленкоме осталось всего 3 спектакля?

- Не 3 спектакля, а 3 названия. "Мудрец", "Варвар и еретик" и "Шут Балакирев". Ну и что?

- Может, ну их - театр, кино, все равно уже не приносят того удовлетворения, что раньше? Ресторан ведь прокормит, а?

- Ресторан - тоже борьба, рынок. Там все настолько непредсказуемо...

- Не уверены в своих силах?

- А кто в бизнесе может быть уверен? Да я и не бизнесмен, а всего лишь компаньон людей, открывших "ТРАМ". Помните, были рестораны "Планета Голливуд"? Вы думаете, Шварценеггер или Ван Дамм вкладывали в них свои средства? Ничего подобного! И я не вкладывал. Но как же осуждали меня товарищи, когда 6 лет назад создавался наш ресторан! Какие обидные слова говорили! Тогда открытие подобных заведений актерами было в нашей стране в диковинку. А сегодня многие хотели бы быть на моем месте.

- Вы-то на своем месте еще один ресторан затеваете - в бывшем Домжуре.

- Просто опять оказался в нужное время в нужном месте с теми же людьми. А что пишут журналисты? Что Збруев вложил куда-то 600 тысяч долларов, хочет всех обмануть и заработать на этом состояние. Ужас!

- Отказ Янковского и Абдулова составить вам компанию в "ТРАМе" повлиял на ваши отношения?

- Сначала да. Мы по-прежнему улыбались друг другу, но внутреннее состояние сильно отличалось от внешнего. Актеры ведь прекрасно чувствуют это.

- Как же можно играть на сцене вместе с человеком, с которым у тебя плохие отношения, которого не любишь, может, даже ненавидишь?

- Мы же играем роли. На сцене мы не просто Збруев и Янковский, а герои, придуманные драматургом. Что же, я во время спектакля буду думать о том, что у меня с Олегом испортились отношения? Просто было обидно, когда коллеги подкалывали и задавали дурацкие вопросы типа: "Саш, а как у тебя в ресторане делают котлеты?" Да не знаю я, как их делают! Потому что сам готовить не умею и терпеть не могу возиться на кухне.

- Вы многие годы делите с Янковским одну гримерку. То, что он отказался участвовать в "ТРАМе", наверное, сущий пустяк. Но как вы могли отказаться в его пользу от Гамлета? Сами ведь говорили - ваши театральные роли можно сосчитать на пальцах.

- Верно. И даже если б я плохо сыграл Гамлета, этот факт остался бы в истории Ленкома. Все-таки мировой репертуар. Но... Я сыграл Клавдия. И, к слову, на спектакль были всякие рецензии, а мою роль критики оценили хорошо. Панфилов предложил Гамлета мне и попросил, чтобы я поговорил с Янковским по поводу Клавдия. Но я же знал, что ни на что, кроме Гамлета, Олег не согласится... Это был мой личный интерес - я хотел, чтобы этот режиссер поставил этот спектакль в этом театре. В моем театре, где работаю 40 лет. В Ленкоме ведь почти не осталось людей, которые пришли раньше меня. Может, один-два человека.

- Не понимаю. Ну, не сыграл бы Янковский ничего в этом спектакле, подумаешь, трагедия! А вы бы остались в истории Ленкома Гамлетом. Все-таки Панфилов видел вас в этой роли!

- Как случилось, так и случилось. Есть еще много ролей, которые я не сыграл и уже никогда не сыграю.

- А почему отказались от "Тихих омутов" Рязанова? Роль была не главная или сценарий не понравился?

- Роль-то как раз была главная. Но черт его знает... Мне даже неприлично говорить, что отказался сниматься у Рязанова. Ну, кто я такой? А он - один из немногих оставшихся у нас классиков, которому я, была б моя воля, каждый год давал бы возможность снимать столько, сколько хочет. Такие талантливые люди должны постоянно работать. Почему-то после съемок в "Бедной Саше" сценарий "Омутов" мне не приглянулся. Казалось, роль абсолютно не моя.

- Вы режиссеру сказали об этом?

- Да. Мне даже удалось убедить его, что главный герой - это не я. Он, конечно, пытался настоять, что именно я и могу сыграть, но я остался при своем мнении и предложил попробовать Андрона Кончаловского или Сашу Абдулова. В результате Саша и снялся.

- Зрители помнят показанный не так давно сериал "Курортный роман", в котором вы снялись. Насколько я знаю, это ваш первый опыт участия в сериалах. Вам было интересно?

- Меня не очень устраивало, что фильм будет показан в рамках сериала, потому что снимался он как отдельное кино. Но сама роль интересная: герой - шестидесятник, вокруг джаз. Сценарист Армен Ватьян придумал очень красивую историю, без политики, без драк.

- А как вы вообще относитесь к сериалам?

- Мне очень много предлагают в них сниматься. Но я пока не решаюсь. Может, пошел бы на это, если была бы какая-то суперинтересная роль. Но, если честно, я немного боюсь этих сериалов. Там все-таки подход к кино совсем другой. Это и не кино, и не театр, и не телевизионный спектакль. Это что-то среднее. Сегодня сериал держится только за счет ритма, каких-то событий в каждой серии. Почти в каждом сериале присутствует пошлость. И невозможно понять, почему: бывает, что сериалы делают приличные режиссеры и актеры. Знаете, это похоже на очередь за пивом. Подъезжает к ней человек на "Мерседесе", встает в эту очередь и становится одним из этой очереди. И уже не важно, как он выглядит, во что одет. Так же сериал. Это поток. Мне кажется, если бы это называлось, например, "многосерийный телевизионный фильм", то подсознательно человек к этому относился бы иначе. И потом, все эти сериалы делаются больше не для искусства как такового, а для телевидения, которое за счет показа повышает свой рейтинг и увеличивает стоимость рекламы. Таким образом, ТВ зарабатывает большие деньги на этом буквально грошовом кино. А настоящее телевизионное кино мы уже потеряли. Знаете, раньше про кино говорили: "Как в жизни". А сейчас про жизнь говорят:"Как в кино". В плохом кино.

- А вообще российское кино живо?

- Нет, его тоже нет. Есть режиссеры, есть талантливые люди, но как искусство кинематограф не существует.

- Но разве не доказательство обратного многочисленные кинофестивали?

- Это просто доблесть людей, которые занимаются кино. Здесь и деньги тоже имеют значение. Фильмы кочуют с одного фестиваля на другой. Но ведь это не является показателем качества картин. Уровень их остается очень низким. Да, появляются талантливые режиссеры. Мы сразу говорим: "Ох, какой он талантливый!" Но все это уже было сделано Тарковским, Чухраем-старшим, причем очень сильно и мощно. Поэтому ситуация с русским кино сегодня представляется грустной. Хотя оптимисты говорят, что мы возродимся, но я так не думаю. Есть же страны, в которых нет кинематографа.

- Но у нас он был...

- Был. Но погиб. Итальянский кинематограф тоже был одним из самых сильных. Он ведь тоже погиб.

- Но они не признаются в этом...

- Не признаются. А мы что, признаемся? И мы не признаемся никогда, что мы одна из самых слабых стран. Хотя потенциально мы очень сильны. И своим государством, и своим богатством, и тем же кинематографом. Но из-за того, что исторически прошло мощное разрушение, собрать эти кирпичи, я думаю, уже невозможно. И потом, учиться надо на хорошем. А если в кино такой посредственный, почти низкий уровень, то молодежь, которая на нем растет, считает, что это и есть самое лучшее. Зритель сегодня вообще отучен от хорошего кинематографа. Поэтому с таким наслаждением люди смотрят кино 50-х, 60-х годов.

- И потому же сейчас все больше и больше актеров пытаются сами снимать кино? Например, ваши коллеги Олег Янковский и Александр Абдулов. Как вы относитесь к этим попыткам?

- Что касается картины "Приходи на меня посмотреть", то она изначально задумывалась как телевизионная. Но поскольку в проекте задействованы громкие имена, нашлись какие-то деньги и в итоге сделали большое кино. Мне лично картина симпатична, и актеры хороши. В этом, безусловно, есть заслуга режиссуры. Но все равно, это карманный кинематограф, очень камерный, такой кинематограф малых форм.

- По-вашему, стоит совмещать актерскую и режиссерскую профессии? Судя по последним нашумевшим попыткам такого рода, этот опыт во всех смыслах отрицателен.

- Вы знаете, так часто встречаешься на площадке с немощными режиссерами, что думаешь: "Господи, что это он такое тебе говорит? Я ему могу сейчас целую лекцию на эту тему прочитать, как это нужно сыграть и что для этого нужно сделать". Другая проблема - очень многие уже разучились снимать настоящее кино. Когда мне предлагают какую-то роль, режиссер говорит: "Мы это сделаем совсем не так, как это делают все. У нас есть свой подход. Мы учли все прошлые ошибки". Потом смотришь отснятый материал и понимаешь, что этот новый подход уже с новыми ошибками.

- И все-таки не все так плохо, если вы снимаетесь в кино. Расскажите о последнем вашем фильме.

- "Северное сияние". В основе фильма - интеллигентная история. И снимал ее интеллигентный режиссер Андрей Разенков. Его первая картина - "Тесты для настоящих мужчин". Это - вторая. Работать с ним было интересно, потому что он по сути, изнутри интеллигент. Сюжет фильма - история любви юной девушки и мужчины, который по возрасту годится ей в отцы. История романтическая, чистая и страстная.

- Говорят, если вам не нравится сценарий, вы даже скрываетесь от режиссера, чтобы не соврать, но и не обидеть?

- А вы считаете, я должен прийти к нему и заявить, как это чудовищно? Это все равно что сказать женщине: "Вы такая некрасивая!" Ее можно не просто обидеть, но и убить. Я хочу оставаться деликатным человеком. Даже если мне что-то не нравится, своего мнения никогда стараюсь не навязывать.

- При этом многие считают вас очень прямым, даже жестким человеком. Я тут прочитала, как вы однажды читали мораль поклонницам...

- Как я выстроил девушек в шеренгу и попросил администратора не подпускать их к театру на пушечный выстрел? Чушь собачья! История была неправильно интерпретирована кем-то из журналистов. Максимум, что мог себе позволить - сказать поклоннице, которая нагло вела себя: "Я вас очень прошу, не появляйтесь здесь больше".

- Когда-то ведь они вас после каждого спектакля до дома провожали...

- Почему когда-то? И сейчас провожают.

- Недавно промелькнули сообщения, что Захаров начинает репетировать два спектакля, что это за спектакли и что вы о них знаете?

- Один спектакль - это Островский "Последняя жертва", а другой Ануй "Эвредика".

- Артистов часто спрашивают, зачем они участвуют в антрепризах. Этот вопрос у меня не возникает, у меня возникает вопрос, почему они не уходят из театра? Ведь на зарплату в театре прожить невозможно. Это что инерция?

- Если честно я не могу понять, почему такой вопрос. Есть Вахтанговский театр, есть артисты этого театра, есть целое поколение, которое получило определенную школу. Но, как мне кажется, было бы лучше один год проучиться в ГИТИСе, второй год в Щукинском, третий год проучиться во МХАТе, а четвертый год отдать вольную сцену. Сегодня все очень перемешалось, но есть определенные традиции. Они могут нравиться, не нравиться, но они существуют, может быть где-то там, в подсознании человека, актера. Это становиться его домом, а уходить из дома всегда тяжело. Куда уходить, на вольные хлеба? Ну, будет антреприза, завтра еe не будет. Хотя, работая с хорошим режиссером, актер очень освобождается от навыков и штампов.

- Как вы относитесь к тому, что у нас теперь не одна киноакадемия, а две? И позвали ли вас туда?

- Вы знаете, я совершенно не заклинен на этом, мне это абсолютно безразлично. Для меня в принципе этого вопроса не существует. Мне присылают фильмы от академии "Ника", я их смотрю, но у меня такое впечатление, что в этой академии все актеры.

- А в другую академию вас пригласили?

- Нет, туда не пригласили, там вообще не очень много людей.

- А для вас вообще важны награды, звания, премии?

- Конечно, актер ведь тщеславный, честолюбивый человек. Актeр отдает, и он должен получать обратно.

- Кстати, а актерам вашего театра по карману пойти в ваш ресторан?

- Конечно, у нас для актеров скидки, у нас практически бесплатные обеды для всех работников театра. Каждую неделю в нашем ресторане 140 пожилых людей бесплатно питаются, им дарят подарки.

- Александр Викторович, в жизни вы всегда такой собранный, уверенный в себе мужчина. В кино наоборот - ваши герои страдают и мучаются. Какой же вы на самом деле?

- Мне трудно как-то себя определить. Наверное, я нахожусь в пограничном состоянии - между романтикой и прагматикой. Хотя считается, что в моем возрасте уже пора переходить на "оседлый" образ жизни. Но я еще, пожалуй, немного порезвлюсь, прежде чем окончательно остепениться.

- Вы чего-нибудь в этой жизни боитесь?

- Думаю, что уже ничего. Хочется верить, что самое страшное осталось позади.

- Что вы имеете в виду?

- Смерть матери, например. Я в то время снимался в фильме "Опекун". Первый раз в жизни играл комедию. Снимали в Ялте. Я молодой, красивый, знаменитый, вокруг девочки, рестораны, белые пароходы. В разгар съемок приходит телеграмма: срочно приезжайте, мама в больнице, состояние критическое. Мне эту телеграмму не показали - в тот день должен был сниматься очень смешной эпизод. Я сыграл, но вижу, что-то не так: какие-то другие лица у моих партнеров - Клары Лучко, Георгия Вицина. Я спрашиваю: "Что случилось?.." В общем, директор не выдержал, рассказал как есть. И добавил, что ехать я никуда не могу, поскольку завтра съемка. Я, признаться, даже не понял, что он имел в виду. Ринулся в Симферополь, оттуда в Москву. В этот день маму оперировали... Мать я тогда потерял. И через пять дней вернулся на съемочную площадку - доигрывать комедию.

- Как вы отдыхаете?

- Отдыхать в общепринятом смысле слова - в футбол играть, в поход ходить - я не умею. У артистов в известном смысле уникальная профессия - они постоянно хотят работать. Для меня, например, лучший отдых - на следующий день после трудного спектакля оказаться на съемочной площадке у хорошего режиссера. Еще я очень люблю бродить по Москве - так, безо всякой цели. Слоняться. Люблю разглядывать город, людей, сидеть где-нибудь на бульваре и думать о прекрасном.

- Нравится ли вам современная молодежь?

- Да, и я ужасно жалею, что я не молодежь - ведь вокруг так много интересного. Особенно женщины. Они просто за пояс мужиков заткнули. Стильные такие, раскованные. Вообще в нашей стране женщина бесконечно хороша.

- На что вы в первую очередь обращаете внимание, когда видите женщину?

- Есть мужчины, которые идут и, не отрываясь, смотрят на ножки. Мне ножки тоже очень симпатичны, но позыв должен возникнуть от чего-то другого. Походка, улыбка, поворот, слово, силуэт. Я, кстати, заметил, что при разной погоде, в разных обстоятельствах женщины могут выглядеть очень по-разному. Сегодня, когда светит солнце, она меня ни капельки не задела. А завтра, в дождь, я сойду от нее с ума. Или наоборот.

- Как отличить любовь от влюбленности?

- Для того чтобы это понять, надо пожить с мое. Любовь - это когда без этого нельзя совсем, а влюбленность - это когда еще можно. Если человек может влюбляться, он жив, с ним все хорошо.

- Александр Викторович, а нельзя ли все-таки поговорить о Вашей семье?

- Нельзя категорически. Потому что ни о своей жене, ни о своей дочери я рассказывать не люблю. Должно у артиста оставаться что-то свое, личное, не доступное широкой публике. Мне очень не нравятся семейные портреты звезд - есть в этом что-то ненатуральное.